Новости сайта

На относительно небольшом участке леса были и маслята, и рыжики, и лисички, и польские грибы, и подберёзовики, и белые! Около десятка достаточно крупных и чистых белых грибов! Про сыроежки и поганки я уж и не говорю, они там полянами колосились. А когда я в шутку заявила: «Подосиновиков хочу!», буквально через полчаса обнаружилась и полянка подосиновиков. Мы дважды возвращались в машину, чтобы отнести наполненный пакет и взять новый. Самый прикол в том, что всё это богатство выросло у достаточно оживлённой трассы, напротив была автобусная остановка, но, по-видимому, каждый грибник рассуждал, что здесь уже сто раз прошли и ловить нечего. Хотя, маслята, разросшие до размеров лепёшек, было видно прямо с дороги. Жаль, что черви нашли их раньше. Но в глубине леса грибочки попадались в большинстве своём чистенькие.

  
  
  
  
  

Северные олени, оказывается, очень маленькие, всего по пояс взрослому человеку. В конце марта у них началась линька, смена зимней шерсти на короткую летнюю, а те, кто сбросил на зиму рога, собрались их отращивать по новой. На головах у оленей надулись странные наросты, покрытые кожей и корочками запёкшейся крови (не у всех, правда, часть животных за рога держалась крепко).

  
  

Согласно табличке на загоне, торжественное кормление оленей происходит в начале каждого часа с 10.00 до 16.00. К этому времени подгадывается сбор очередной группы посетителей, экскурсовод выносит ведро с ягелем, и туристы приступают к священнодействию: взять пучок ягеля, завернуть в него пару кусочков хлеба и протянуть на ладони одной из попрошайничающих мордах, дружно высунувшихся сквозь забор. Олени режим уже знают, толпятся у передней стенки загона, и не известно, кто получает больше удовольствия от процесса: олешки или люди. А как прикольно они шевелят губами, собирая подношение с ладони!

  
  

Выполнив обязательную программу, входящую в билет — лекция об оленях и посещение музея, можно дальше гулять на территории фермы хоть до закрытия. Там есть пруд, где летом ловят рыбу, кафе, беседки для барбекю... У входа стоит несколько забавного вида вездеходиков, на которых за сумму от двух до четырёх тысяч рублей предлагается вхрюкнуться в тающий весенний снег на лесной дороге вокруг этого самого пруда. Можно прокатиться на оленьей упряжке. (Мы не стали, просто подошли поближе и пофоткали. Интересно, упряжных оленей меняют в течение дня или как? А то остальных в загоне уже несколько раз покормили, а эти стоят себе, только от солнца жмурятся...) А можно дождаться начала следующего часа и новой партии туристов и полюбоваться на процесс угощения оленей со стороны.

  
  

Прогулялись по набережной до Северного морского музея. Музей, разумеется, был уже закрыт, по будням он работает до 6 вечера. Рядом горят огни ресторана-ночного клуба на воде под названием «ПаратовЪ», и ещё ярче сияет, гудит и погромыхивает по соседству здоровенная трубоукладочная баржа.

  
  

На пристани около Морского музея, называемой Красной, установлена вырезанная из дерева группа фигур и поморский карбас. Арт-объект появился в прошлом году и изображает экспедицию Георгия Седова, которая в 1912 году отправилась от этой пристани (тогда она именовалась Соборной) в плаванье к Северному Полюсу. Увы, из-за отсутствия опыта передвижения во льдах, тщательного планирования и должной организации (это путешествие даже называют самым безумным и неподготовленным за всю историю изучения Севера) экспедиция закончилась трагически. Проведя за два года множество ценных наблюдений и исследований, цели своей Седов не достиг. Его корабль смог пробиться к архипелагу Земля Франца-Иосифа, где во время вынужденной зимовки, при катастрофической нехватке топлива, со страдающим о цинги, голода и холода экипажем, и сам будучи тяжело больным, капитан понял, что до полюса они не доберутся. Тогда Георгий Седов и два матроса, добровольно вызвавшихся пойти с ним, покинули корабль и отправились на север на запряжённых собаками санях. В пути Седов умер и был похоронен на острове Рудольфа, самом северном острове архипелага...

Возле Красной пристани пришвартован небольшой пассажирский теплоход под названием «Коммунар» — одно из старейших судов на Северной Двине, сошедшее со стапелей в 1940 году (пальму первенства держит построенный в 1911 году колёсный пароход «Н.В. Гоголь», старейшее пассажирское судно России, и он до сих пор на ходу! )

  

На следующее утро перед отъездом из Архангельска мы таки поднялись пешком на Северодвинский мост. Полюбовались на пробитый во льду фарватер и панораму двинских берегов. Увы, проплывающих под мостом кораблей не застали, зато там дул сильнейший ветер, выжимающий слёзы из глаз.

  

Не говорим Архангельску «прощай», говорим «до свидания». Как-нибудь непременно приедем сюда снова. А пока впереди 700 с лишним километров до Вологды, где у нас запланирована ночёвка. За прошедшие дни на М-8 успел выпасть снег и пройти дорожники, щедро «унавозившие» трассу песком. Да и весна заявила о себе, как-никак, вторая половина марта на дворе. По пути свернули к ледовой переправе через реку Вагу. Неделю назад, когда наше приключение только начиналось, это была первая встреченная ледовая переправа, и, как я уже упоминала, на обратной дороге мы специально подъехали к ней, чтобы запечатлеть для истории.

  
  

До Вологды добрались уже затемно, часам к 8 вечера. Дорога почему-то сильно вымотала, под конец ехали только на силе воли. А ещё ж надо заселиться (на этот раз нам досталась очаровательная квартирка-студия в небольшом трёхэтажном особнячке на границе частного сектора и новостроек), найти какую-нибудь «Пятёру» или «Магнит», купить пожрать... На следующий день мы планировали снова сходить на реку Вологду к кремлю. Была суббота, и народу на Кремлёвской площади гуляло не в пример больше, чем в прошлый раз. У стен Воскресенского собора и Музея кружева сдавали напрокат «ватрушки» и катали малышей на радиоуправляемых машинках. Нет, на наших городских праздниках я много разных машинок повидала, а вот фуры с прицепом ещё не было! Да и погода изменилась, спустя неделю в Вологде явно повеяло весной, подтаял лёд на реках, по небу ветер гонял лохматые мартовские облака, а на деревьях уже возились грачи, инспектирующие свои гнёзда после долгого отсутствия.

  
  

Ну и конечно же мы не могли не навестить вологодских уток, так впечатливших нас. Мало того что они не боятся прохожих, тусуясь фактически на автобусной остановке на берегу речки Золотухи, стoит только остановиться или, тем более, пошуршать каким-нибудь пакетом, как утки сбегаются и слетаются прямо под ноги и выжидающе смотрят. В этот визит мы их не разочаровали. А какие были восторги, когда обнаружилось, что вологодские утки настолько бесстрашны, что берут булку из рук! Очень необычное ощущение. Мы уже неоднократно кормили с рук лебедей, в отличие от них, утка касается пальцев нежно и аккуратно. А нам на память остались фотографии привстающих на цыпочки уточек, тянущихся за кусочком булки.

  
  

Деревенька Кимжа на одноимённой реке, левом притоке Мезени, существует с начала XVI века, когда некий крестьянин переселился сюда со своим семейством из деревни Немнюга Пинежского уезда. По преданию, он сложил часовенку, которая по прошествии времени и с увеличением количества жителей сменилась большой церковью в честь иконы Божией Матери, именуемой Одигитрия, что означает Путеводительница. В годы своего расцвета Кимжа славилась различными промыслами. Поморы-корабелы строили карбаса, кожевенники выделывали кожу и шили обувь. Мастера-умельцы занимались медным и оловянным литьём: отливали колокольчики и украшения на конскую сбрую, посуду. Увы, в позднеперестроечные и постсоветские времена деревня стремительно стала приходить в упадок, ещё в начале 2000-х люди там не жили, а выживали... Но с некоторых пор (полагаю, с тех самых, как начала функционировать круглогодичная автомобильная дорога до города Мезени ) Кимжа становится всё более популярной у туристов. В 2016 году она вошла в ассоциацию «Самые красивые деревни России». Так сложилось, что Кимжа полностью сохранила традиционный облик северной деревни конца XIX-ого века, и сейчас её называют архитектурным заповедником под открытым небом, где остановилось время. Действительно, большинству построек в деревне более 100 лет. Жители не красят свои дома в яркие цвета, не обшивают сайдингом, не ставят заборы из профнастила. И только провода и спутниковые антенны-тарелки напоминают о том, что на дворе не XIX век, а XXI.

Деревня несколько раз служила аутентичными декорациями для исторических фильмов. Самый известный — снятый в середине 1980-х художественный многосерийный фильм «Михайло Ломоносов», где Кимжа сыграла роль села Холмогоры XVIII века, неподалёку от которого родился учёный.

  
  
  
  

Главная достопримечательность Кимжи — Одигитриевская церковь, памятник федерального значения 1763 года постройки (по другим данным, 1709). Единственный (!) сохранившийся образец северного деревянного зодчества так называемого мезенского типа — характерного для церквей именно этого края. Вышеупомянутая церковь Одигитрии, покровительницы мореходов и путешественников, возведённая в начале XVII века, сгорела от удара молнии, и в 1700 году началось строительство новой — вот этой самой. Для постройки взяли лиственницу как самый прочный и долговечный материал. Но хотя строительство здания как такового было закончено в 1709 году, оставалась ещё внутренняя отделка, иконы, церковная утварь. Ввиду крайней бедности прихожан работы продвигались «в час по чайной ложке», и освящена церковь оказалась только лишь в 1763 г. В 1920-30 годы, когда при молодой Советской власти культовые постройки массово сносились либо переделывались в светские, кимженский храм удалось сохранить в нетронутом виде. К началу XXI века церковь пришла в аварийное состояние и в 2008 году была полностью разобрана для реставрации. Реставрация также заняла изрядно времени, не в последнюю очередь из-за перебоев с финансированием, местные жители уже даже не надеялись, что когда-либо снова увидят свою любимую церковь. Но реставраторы таки смогли, в 2015 году здание возвели под купола, в 2019 на колокольню подняли колокола, и в прошлом, 2020 году, восстановление храма было официально полностью завершено. Теперь осталось подождать, пока свежие стены потемнеют от времени, и Одигитриевская церковь перестанет выделяться среди старинных деревенских построек.

  

Ещё одна «изюминка» Кимжи — две ветряные мельницы, стоящие на лугу за деревней. К концу XIX века в деревне функционировало порядка десяти ветряных мельниц, и это в условиях Крайнего Севера! Мололи муку из жита (так называют в этих местах ячмень), ибо выращивать пшеницу было совсем нецелесообразно. Да и ячмень-то не успевал вызревать за лето, и его складировали на дозревание в специальные хранилища. В советское время потребность в ветряных мельницах отпала, без ухода они быстро приходили в негодность. До наших дней дожили всего две: мельница Дерягина и мельница Воронухина, по фамилиям владельцев. Благодаря усилиям неравнодушных энтузиастов, восстанавливающих старинные мельницы не только по Русскому Северу, но и по всей стране, мы теперь можем любоваться этими уникальными сооружениями. Наряду с мельницами в деревне Погорелец, кимженские — самые северные мельницы в мире! Одна из них историческая, 1897 года постройки, детально восстановлена до рабочего состояния и вполне может опять стать действующей, а во второй, сконструированной заново в 2015 году на сохранившейся исторической ряже (это конусообразное бревенчатое основание), создан музей, где можно подробно рассмотреть устройство мельницы и узнать об истории реставрации её соседки. В упор мы к мельницам не подходили, так что не уверена, какая из них какая. Вроде бы более дальняя (северная по карте) есть более старая Дерягинская, а передняя — ставшая музеем Воронухинская. Её крылья не крутятся и амбар закреплён в одном положении. Вот здесь подробно и доходчиво расписано и про особенности конструкции северных мельниц-столбовок, и про историю двух сохранившихся мельниц деревни Кимжа, кому интересно — рекомендую.

  

Где-то минут через десять после того, как мы покинули Кимжу, по сторонам дороги пропал лес и началась тундра. Та самая, что мы фоткали по пути в Мезень. Только тогда было пасмурно, а сейчас солнечно, и краски и настроение совершенно другие. Снова остановились на обед в кафе «Хуторок»...

  

Нет, всё-таки зимник в ясную погоду — обалденно красивая дорога! Время перевалило за полдень, и под ярким солнышком иней с тонких веточек стаял, зато появились роскошные облака.

  

А когда мы добрались до карстового каньона в Пинежском районе, это был просто неприкрытый восторг! Я бы, конечно, наснимала вдоволь и через лобовое стекло, но, к счастью, на серпантине предусмотрены площадки, где можно припарковаться, и мы выскакивали из машины и упоённо щёлкали затворами.

  
  

По бокам проносятся стройные ряды северных «ёлок-палок», огромные штабеля древесины, деревеньки на холмах... Всё то же самое, описанное в рассказе про поездку по Мезенскому тракту, только теперь в хорошую погоду и в обратную сторону. В Холмогорском районе проскочили через снеговой фронт, и опять снегопад был очень красивым, крупными хлопьями сквозь солнце. Под вечер, наконец, добрались до Архангельска. Здесь наши пути с Кариной разошлись, она отправилась на железнодорожный вокзал, а мы — погулять по набережной Северной Двины и ночевать в гостиницу... Но об этом в следующем рассказе.